На лесном озере среди зимы
Сегодня мы на лесном озере. Дети раскапывают от снега нашу землянку, а я сажусьу лунки ловить живцов. Тут же задробило мелко-мелко, и я вытаскиваю окунишку, едва годного на живца. Ну, что же, и это хорошо. С почином! Быстро вылавливаю десятка полтора окуньков и, торопясь, иду расставлять жерлицы. Надо успеть еще найти хорошую сухостоину, напилить чурбаков и расколоть их на медово-желтые поленца, остро пахнущие сосновой смолой. А потом завалить старую березу с отвалившейся кроной. Я ее уже успел приглядеть в низине у озера. Дрова из нее конечно пустые, никуда не годные – перепревшие и смерзшиеся. Горят они дымно и без жара. Эти березовые гнилушки подкладываются уже потом, в раскаленную смольем печку, чтобы сбить алый румянец на ржавых боках. Иначе не усидишь в землянке без открытой двери. Да и слишком быстро прогорает один сушняк, вылетает в трубу с веселым гулом и треском. А в ночь требуется медленный огонь, особенно потом, когда уже прогреется жилье и соберешься спать.
Утром встаем рано, в нетерпении. Даже не завтракаем, а только пьем чай и заправляем термоса. Заря ясная. Краешек солнца показывается из-за березняка и обливает красным синий снег в низине. На бугре загораются оранжево-тепло сосны, появляется много новых оттенков и красок, не видимых до этого. Лес становится цветным и свежим. Но, пока мы собираемся, с юго-востока приходят тучи и вокруг опять все замирает в серой ватной тишине.
Идем к жерлицам. Тревожно-азартно издалека виднеются два поднятых флажка. Как рано ни вставай, все равно подъемы случаются без тебя. На одной жерлице окунек на месте, лишь поцарапан и увешан придонным мхом, а вот с катушки другой леска смотана до конца и туго натянута. Осторожно тяну ее на себя и чувствую тяжесть. Несильно подсекаю и вываживаю рыбину. Сыновья крутятся у лунки, переступают нетерпеливо. Димка держит наготове багор. Но он не пригодился.
Выволакиваю из лунки за «шиворот» щучку килограмма на два. Вообще-то, можно считать ее поимку удачей вдвойне, поскольку заметил, что по льду щука попадается самозасеком не часто, видимо, из-за того, что живец цепляется под спинной плавник. При этом щука нередко накалывается, бросает живца или срывает его безнаказанно с крючка. И здесь, на Озере, снять поутру попавшуюся самоловом щуку случается еще реже, чем, к примеру, в зоне затопления ГЭС. Но там другая проблема. Если и сядет хищница на крючок, то не всегда выпутаешь ее из коряг.
Пьем чай за удачу и сверлим лунки недалеко от берега, напротив поваленной сосны. Окунишки поклевывают весело, но крупнее ладони нет. По льду на Озере не дает Хозяин желтобоких тяжелых горбачей с брезгливо выпяченными губами, ни на мормышку, ни на блесну, ни на жерлицу, что самое обычное дело на волжских плесах. Может быть, там местный водяной более покладистый? Пробовал я в заносчивой гордости перехитрить озерного Хозяина. Было и так. Привез мальков и самодовольно-уверенно ждал хваток крупных окуней. Но мальков быстро истрепали те же «матросики» и лишь пяток двухсотграммовиков затесался среди колючей мелочи. А Хозяин озера, лукавый старик-лешак, посмеивался, наверное, в этот день, лучился добрыми морщинками, а потом все же пожалел меня, горемыку, с таким трудом добывшего малька, и подарил мне в откуп молодую щуку. Я в это время зло пил чай и ворчал на облака, похожие на глупых рыб. Было жалко мальков и сил на их поимку. Удочка лениво поползла в лунку, плюхнулась в черную воду, нырнула, снова всплыла и собралась опять нырнуть, наверное, в последний раз, как тут до меня все же дошло… Я машинально поднял удочку и вытащил килограммовую щуку на леску толщиной пятнадцать сотых миллиметра… Видимо, на малька, одного из последних оставшихся, взял окунек, а затем и – откупная подарочная щука.
И сейчас я не ждал клева крупных окуней, зная характер Озера. Наверное, это неспортивно – ловить остроглазых бойких рыбешек, изначально зная, что крупнее их ничего не клюнет. Но для меня ловля окунишек – лишь предлог для встречи с Озером и его тихой жизнью. А если и даст Хозяин хоть одну озерную золотую щуку, она весомей для меня пяти волжских крокодилов.
Обратно выходим в неожиданно ясный закат. Солнце пробилось, наконец, из-за туч. Дорога пустынна, но мы ждем Федорыча – человека доброго, простого, невысокого, сухого в теле, но на удивление сильного и молчаливого. Он – бывший «афганец». Слышится тихий шум двигателя. Из-за поворота показывается красная «восьмерка». Машина, мигнув фарами, разворачивается и подъезжает к нам. Мы едем домой.
Александр Токарев и fishx.org
Советую прочитать:
Вечерняя щука и ночлег в землянке по-чёрному
В гостях у Лешего
Всегда брать с собой мотыля
Зимняя рыбалка в Заполярье на щуку и окуня блеснами и жерлицами
Ещё на весенней выставке друзья пригласили поехать с ними на закрытие зимней рыбалки в Заполярье, на Кольский полуостров. Предложение было заманчиво тем, что можно порыбачить на тех озёрах и ручьях, куда летом добраться почти невозможно из-за особенностей рельефа. Начало статьи читайте здесь.
Каждый день мы выезжали в разные места. Озёра, ручьи, речки мелькали калейдоскопом. Видимо, программа отдыха была продумана заранее. Безусловно, рыбалка интересная и захватывающая. Причём в разных водоёмах рыба имеет характерные морфологические особенности.
На одном озере с чистой светлой водой клевал окунь с вытянутым телом, песочного окраса с голубым отливом. В некоторых ручьях попадались щурята, чешуя которых отливала фиолетовым, и без характерного мозаичного рисунка на теле. Ну, а хариусы, как всегда, отличались формой, размером и окраской паруса.
Ловля на жерлицы
С одной стороны, ходовая рыбалка в разных местах более увлекательна и разнообразна. Половил здесь, клёва нет или рыба мелковата, снимаемся и едём дальше. Но я взял с собой жерлицы, и очень хотел половить на них щуку, лучше всего трофейную.
И вот наконец мы прибываем на большое вытянутое озеро, из которого вытекала река. Решаем опробовать жерлицы здесь, на границе затишка и течения, в месте перехода озеро-река. Чтобы не тратить время зря (а рыбу все ловили «в один котёл»), договорились, что первую же пойманную рыбу используем в качестве живца. Буквально через пять минут вытащили 200-граммового окуня, причём пойман он был на мелкую колеблющуюся блесну с салом на крючке.
Тройник на жерлице достаточно крупный, последняя поездка в ханты-мансийскую тайгу научила на размерах не экономить. Измеряю глубину, фиксирую леску на жерлице и опускаю бойкого окунька в воду. Не успел я выпрямиться, как загорелся флажок. Слишком шустрый попался живец, следует обрезать ему плавник на хвосте, вон как леску разматывает.
Придётся опять лезть рукой в воду. Тащу леску и чувствую, что там щука, и не маленькая. Делаю контрольную подсечку, подвожу её к лунке, и начинаются «качели». Стоит подвести её ко льду, как она упирается в лёд и рывком тащит вниз. Чуть придерживаю леску, даю слабину, и рыба сразу отвоёвывает 2–3 м. Видно, без багорика не обойтись.
Лёд толстый, поэтому не сразу получается её зацепить. Наконец прижимаю щуку к кромке и постепенно начинаю заводить в лунку. Вода бьёт ключом и растекается по льду. И вот появляется зубастая морда — багор попал точно под нижнюю челюсть. Ещё чуть-чуть, и 6-килограммовый трофей повержен.
День пролетел незаметно. Были регулярные поимки окуня, обрезка «зубастой» балансира и блесны, а между поклёвками — разминки-пробежки от одного флажка к другому. Случалось много холостых поклёвок. Ловили некрупных, до 2 кг, щук, но такой больше не было. Спустились сумерки, пора на ночлег. Вечером я подарил местным рыболовам диск с фильмами про рыбалку.
Вот и наступило последнее утро. За завтраком ребята долго смеялись, обсуждая эпизоды просмотренного фильма: «Смешная у вас рыбалка: вначале в воду выбрасывают ведро еды, затем ловят мелкую рыбёшку, а потом и её выпускают в воду. Непонятно, зачем тогда ловить». Действительно это для них непонятно, ведь здесь пока нет рыболовного прессинга.
Окуневая рыбалка
Как обычно, выезжаем на новое место. Это проточное озеро среди болот. День отличный — солнечный и без ветра. Сверлим лунки, промеряем глубины, пытаемся ловить. Поклёвки редкие, но попадается крупный, свыше 0,5 кг, чёрный без полос окунь. Причём его спинной плавник достигает высоты корпуса рыбы. Я таких ещё не встречал. В лунку он заходит буквально со скрипом, потому что распускает роскошный гребень и упирается колючками в лёд. Приходится опускать руку в лунку, чтобы взять его за жабры и вытащить наверх. Для живца он слишком велик.
Пытаясь поймать что-то поменьше, я привязывал мелкие блёсны, мормышки, но всё без толку: поклёвки редкие, а окунь такой же крупный. Время от времени подходила щука и обрезала блёсны. Я потерял два отличных Williams, двухцветный Jig и Whitefish с выбитыми чешуйками. Схема обрывов одна и та же. Блесна долго играет, мелко вибрируя телом. Повиснув вертикально, совершает медленные затухающие колебания, затем следует поклёвка. Вначале клюёт окунь, после паузы ощущается неожиданный удар, рывок и приходится привязывать новую приманку. Эх, маловато взял.
Солнце переваливает за зенит, а ни одной жерлицы пока не удалось поставить. Делать нечего. Придется порезать на части крупную рыбу и насадить на крючки жерлицы. Тут меня ждал новый сюрприз. Чешуя окуня оказалась настолько плотной, что её плохо брал нож и с очень большим усилием прокалывал крючок.
Многие скептически отнеслись к моей затее с кусками рыбы, но я был уверен: если щука есть, клёв будет. Так и случилось. Во время расстановки у одной из жерлиц загорелся флажок. Подсечка, и какая-то рыба мощно потянула леску, которая обожгла мою руку. Размотав леску почти до конца, рыба резко дёрнулась и порвала поводок. Загорелся ещё один флажок, подсечка, рыба не зацепилась. И на третьей произошёл обрыв.
Постепенно замечаю, что в этих обрывах есть некая закономерность. Обрыв у дальнего слева рыболова. Пауза. Обрезана блесна у сидящего рядом со мной соседа. Поклёвка на жерлицу, подсечка, но даже имитации борьбы нет. Срезана блесна у дальнего рыболова с правой стороны. Серия обрывов продолжалась. Бобры здесь не водятся, значит, щука проказничает.
На блесну попался окунь с повреждённым спинным плавником и слегка поцарапанным боком. Не разрезанным и колотым, как обычно бывает, а едва поцарапанным, как гвоздиком по бетонной стене. Значит, всех «матросиков» с мягкой чешуей давно уже съели. Выжили только самые бронированные, в чёрной робе.
Местные ребята решили урезонить «бабушку»-щуку, поставив щучий капкан-самолов с насаженным куском окуня. Поперёк лунки установили гаечный ключ от «Бурана», а вместо лески привязали прочный трёхжильный шнур. Через какое-то время раздался хлопок. Кажется, что лёд где-то треснул. Направившись к лунке с капканом, я увидел вместо него обрывок верёвки. Всё. Жерлицы можно сматывать, моя леска не рассчитана на подобного «зверя».
После очередного обрыва блесны местный джентльмен Алексей учтиво просит разрешения взять что-нибудь из московских снастей и выбирает плавающий воблер-двухсоставник окунёвой раскраски. Все с интересом наблюдают за его действиями. Насадив на леску груз, он привязывает воблер за середину и опускает его в лунку. Как обычно в подобных случаях, все начинают шутить, соревнуясь в остроумии. Нисколько не смущаясь, Алексей вытаскивает из лунки вначале одного, затем другого пузатого окуня. Шутки прекращаются.
После очередной поклёвки на льду оказывается килограммовая щука. Ещё поклевка, несколько секунд борьбы — и обрыв. Воблер остался в зубах невидимого подводного великана, а может, он там и не один, судя по количеству поклёвок и обрывов снастей.
По дороге в Москву мы тешили себя разговорами, мол, может и хорошо, что «бабушка»-щука не попалась. Во-первых, есть повод за ней вернуться, а во-вторых, без пешни нам её было не взять, учитывая толщину льда. Да и местные напоследок бросили щепотку соли на рану рыболовного самолюбия, сказав, что по первому льду поймали здесь 5-килограммовую щуку с широкими поперечными следами от зубов. Действительно, есть повод вернуться, чтобы раскрыть тайну лесного озера.
И вновь бесконечная серая лента дороги наматывается на колесную ось. Зима постепенно отступает, уползая серыми полосками снега в ельники и овраги. Всё ярче светит солнце. Вот уже бурлят воды разлившихся ручьёв, здесь река несёт последние куски льдин, а вдоль дороги распушили серёжки орешник и ольха. Там и тут горят золотые почки козьей ивы, вокруг которых вьются мохнатые шмели и первые бабочки. Зимняя рыбалка завершена и вполне удачно. Хочется обязательно вновь вернуться сюда.
Читайте также:
Зимнее безжизненное озеро. Пора стать настоящим рыбаком!
Однажды на сайте я прочитал высказывание одного рыболова: «В этом году пора стать настоящим рыбаком – сходить на зимнюю рыбалку!» Я никогда не думал о зимней рыбалке. У меня нет даже знакомых любителей этого дела. Однако как-то слова человека запали мне в душу, и я решил сходить, так сказать, прочувствовать, что это такое.Сделал удочку из китайской палочки с нанизанными на неё вместо катушки двумя пробками от шампанского, купил в магазине мотыля, кивок и несколько мормышек. 22 января я приехал в деревню и, взяв для пробы топор и зубило, отправился на озеро пробивать лёд и оценить обстановку.
Выводы были сделаны. На следующий день рано утром я вышел из дома в тёплой армейской одежде, с вещмешком за спиной, горячим чаем и рыбацким снаряжением. Стоял хороший морозец – около 20 градусов. До озера я дошёл за 30 минут. После вчерашней вылазки захватил с собой очки, чтобы ледяная крошка не попадала в глаза во время долбёжки льда, а также взял масло промазать леску и залить в лунку, чтобы не замерзала.
Теперь пару слов об озере. Оно находится среди болотной топи, по которой идёт узкая тропа к трясинистому берегу. Сейчас, конечно, почва замёрзла. Глубина одинаковая – два метра. Но на дне ил со мхом, поэтому твёрдого дна не достать абсолютно. Летом я бывал здесь раза три, но так и не сумел поймать ни одной рыбки. В таких озёрах обычно обитает чёрный окунь и щука. Из-за того, что вода в озере чёрного цвета, оно кажется безжизненным. Один местный рыбак мне рассказывал, что ставил здесь раньше сети, пока рыбы много было, сейчас уже практически нет. Ещё он утверждал, что в озере есть плотва и карась, помимо окуня и щуки, но они не клюют на удочку абсолютно: слишком хорошая кормовая база.
Я продолбил пять лунок через всё озеро, в том числе вскрыл вчерашние две. Меня удивило, что из этих двух лунок пришлось выгребать целую кучу ранатр – водяных клопов. Немного вспотев, я наконец взял в руки удочку и начал облавливать лунки, будучи твёрдо уверенным, что рыба в озере есть, хоть её и немного. Я менял лунки, заменял мотыля и мормышки, пробовал разную игру, на фарт уходил подальше, пил чай, но за три часа ловли не было ни единой поклёвки! 
Тогда я решил развести в ближайшем ельнике костерок. Погреться и заодно попить лесного чая из ёлки. Кстати, всем советую! 
Прекрасный аромат, а главное, чай из ёлки – это напиток для повышения иммунитета, так как в ней содержится в 14 раз больше лимонной кислоты, чем в килограмме самих лимонов.
Погревшись, вернулся на озеро, решив половить ещё один час. Этот час прошёл, но поклёвок так и не было. Я собрал вещи. Хоть и без рыбы, но с прекрасным настроением и зарядом бодрости, а также с чувством выполненной задачи – побывать на зимней рыбалке – двинулся к дому. А если кто-нибудь сомневается, ходить или не ходить зимой на рыбалку, я твёрдо говорю: ХОДИТЬ! Впечатления будут незабываемые, главное – тепло одеваться!
Жор щуки на лесном озере
Окуньки клевали беспрерывно, большей частью некрупные,. Три флажка поднялись над треногами-жерлицами почти одновременно.
Обычно мы приходим к Озеру в марте. Тогда случается, что кроме черных окунишек-конголезцев, можно поймать на жерлицы одну, две, десять щук, в зависимости от настроения местного Хозяина-Чертяки, или от каких других причин… Но как то, решили навестить Лужъяр по перволёдку, хотя толку, наверное, не будет. Рыбы можно будет потом и на Волге-водохранилище наловить, успеется, – решили мы и в нетерпении заспешили к озерной тишине и нашей старой землянке, вырытой среди молчаливого соснового бора, на песчаном бугре у Озера.
Снег на льду был по-зимнему нетронуто свеж и сух. Идти по нему на лыжах было бы одно удовольствие, но местами под снег выступала коричневая вода, словно кофе с молоком, и тогда лыжи приходилось чистить от наледи. Не помогала и мазь.
В заливе у речки нет ни одного человеческого следа и лунок. Кругом снежная целина, лишь расчерченная заячьими и лисьими следами. Эта нетронутость и тишина и манит нас сюда, пусть, случается, и скудна добыча.
– Ну, Димка, попьем чайку и рыбачить? – оглядываюсь на сынишку.
– А ты блинчики мамины взял? – кряхтит Димка, сбрасывая с плеч рюкзак.
– Блинчики-блинчики… Я тоже сам котлет навертел, специально для тебя, пальцы отъешь. Будешь?..
– Буду, но сначала блинчи, – упрямо сопит сын и отирает пот с раскрасневшегося лица. Устал, но крепится, не подает вида. В зимней одежде он похож на смешного крепыша-медвежонка.
Наскоро завтракаем и бурим первые лунки. Вот и юркнула в темную торфяную воду маленькая мормышка, горящая начищенной латунью. Едва кивок прогнулся под ее тяжестью, как тут же затрепетал мелко-мелко. Подсечка!.. И сразу же из лунки вылетает ощетинившийся черномазый окунек и, снятый с крючка, начинает настойчиво-зло биться в глубоком следе, наполняющемся водой. Димка рядом тоже тянет кого-то. Но у него окунек уже больше ладони. И сын в восторге поднимает удильник с окунем.
– Пап, ты видишь какой?!. Твоего больше немного. Видишь?
– Давай-давай, лови, – вроде бы ворчу, но мне радостно вместе с сыном от его наивного, искреннего и азартного восторга.
Окуньки клевали беспрерывно, большей частью некрупные, но попадались и в полторы ладони. Один раз после подсечки я ощутил неожиданную тяжесть, несоразмерную со снастью. Не дыша, я водил, томил рыбину, гулявшую на леске-паутинке подо льдом. Но, казалось бы, крепкая леска не выдержала. Тонко звякнув, зацепившись за край лунки, она обвисла и стала противно податлива. А я сидел и, все еще не веря, смотрел в черную воду. Сын сочувственно наблюдал со стороны, но молчал и еще старательнее тряс мормышкой.
В в это время мы здесь еще никогда не ловили щук, и поэтому жерлицы выставляю, скорее, по привычке, чтобы уж весь арсенал снастей использовать, ну и для проверки-эксперимента. Выставив десяток треног с витыми пружинками-флажками, возвращаюсь к сыну, азартно таскающему окунишек. Но едва сел на стульчик, как словно пружиной подбросило!.. Глазам не верится… Сразу три флажка поднялись над треногами-жерлицами и затрепетали на ветерке, гордо и торжественно. Бросаюсь к жерлице, где вовсю со свистом раскручивается катушка. Есть!.. Рука после подсечки ощущает упористую тяжесть. Рыба ходит на леске сильно и резко, что всегда отличало хищника этого озера. Выбрасываю на лед щучку за килограмм и сразу же бросаюсь ко второй жерлице. Там лески на катушке уже нет, ее сбросило-раскрутило до конца, пока я возился с первой щукой. Только видно, как елозит в снегу тренога, переваливаясь с бока на бок. «Сидит», — мелькает самоуверенное и — вслух:
– Димка, еще одна!.. Сейчас возьму! – кричу сыну.
И тот уже вовсю несется ко мне в щлейфах снега, смешно закидывая неуклюжие в валенках и химчулках ноги. Но, как говорят, ангелы слышат мысли, а бесы слова, – после подсечки на леске вроде бы что-то хрустнуло, и она пошла из лунки уже свободно… В досаде бросив эту жерлицу, бегу к последней, третьей. Там щука сидела надежно, самозасеком. Потом пришлось долго доставать тройник.
Этот удивительный жор длился два дня, что мы пробыли на озере, а потом, приехав через неделю, мы застали Озеро снова уже спящим и унылым, в мглистом свете кружащихся снегов. Лишь кружил над белым пустым озером одинокий ворон, теребили редко-редко окуньки с палец, а флажки жерлиц были угрюмо неподвижны все два дня, проведенных нами на Озере…
Александр Токарев и fishx.org
Советую прочитать:
Рождение рыболова
Рыбалка на островах
Фидер у лунки